Он протянул мне руку и приказал: «Вставай».
Я не могла ослушаться. Он мой Бог, я должна слушать его. Так встань с колен, Ева, как он приказывает.
- Я не могу, - я сделала усилие и оттолкнулась от каменного пола, но как я стояла на одном колене, так и продолжала. Я не смотрела ему в глаза, склонив голову вниз, как и повелевал Кодекс.
- Их больше нет. Они ушли, умерли, уничтожены! – последнее он сказал с надрывом. Отчаяние. Я слышу его отчаяние.
Он сошел с золотых подмостков, встал напротив и протянул руку.
- Я сказал, что протяну всего лишь три раза. Это третий. И если ты и сейчас откажешься, то я навсегда оставлю тебя.
Смятение. Страх остаться одной. Он медленно опускает свою руку, когда я хватаюсь за нее, как за спасательный круг, и поднимаюсь с колен.
- Ты мне обещаешь, что они мертвы и больше никогда не вернутся?
- Я обещаю.
Я еще сильнее сжала его руку. Я вложила в это пожимание всю свою надежду, веру и жизнь, которая медленно уходила из меня через многочисленные раны.
Эта война отобрала все наши силы. Наши надежды, мечты, планы на будущее – все покрылось туманом войны. Мы вышли из подземелья и осмотрелись – город пылал в огне. Остатки нашей повстанческой армии разбрелись. У входа стояли только самые преданные друзья и союзники: Джессика и Бальдр, Мерлин и Артур; Йенсен и Гейр. Все они были усталые, напуганные. Особенно Бальдр. Теперь, без Ирреальности и Асгарда ему придется жить на Земле, привыкать к человеческой жизни. Но я видела на его лице смирение – он смирился с этим и, любовно глядя на Джессику, решил перетерпеть ради нее все это.
- Может, пойдем выпьем? - предложил Йенсен.
- А лучше напьемся до зеленых чертей, - поддержала его Гейр.
В голове возник вопрос «Кто мы теперь?». Стоит оглянуться назад, чтобы понять это. Стоит вспомнить все, произошедшее за эти два года. И, каким трудным оно не было, пережить.
(с) Конфликт Богов: Пастыри
Я не могла ослушаться. Он мой Бог, я должна слушать его. Так встань с колен, Ева, как он приказывает.
- Я не могу, - я сделала усилие и оттолкнулась от каменного пола, но как я стояла на одном колене, так и продолжала. Я не смотрела ему в глаза, склонив голову вниз, как и повелевал Кодекс.
- Их больше нет. Они ушли, умерли, уничтожены! – последнее он сказал с надрывом. Отчаяние. Я слышу его отчаяние.
Он сошел с золотых подмостков, встал напротив и протянул руку.
- Я сказал, что протяну всего лишь три раза. Это третий. И если ты и сейчас откажешься, то я навсегда оставлю тебя.
Смятение. Страх остаться одной. Он медленно опускает свою руку, когда я хватаюсь за нее, как за спасательный круг, и поднимаюсь с колен.
- Ты мне обещаешь, что они мертвы и больше никогда не вернутся?
- Я обещаю.
Я еще сильнее сжала его руку. Я вложила в это пожимание всю свою надежду, веру и жизнь, которая медленно уходила из меня через многочисленные раны.
Эта война отобрала все наши силы. Наши надежды, мечты, планы на будущее – все покрылось туманом войны. Мы вышли из подземелья и осмотрелись – город пылал в огне. Остатки нашей повстанческой армии разбрелись. У входа стояли только самые преданные друзья и союзники: Джессика и Бальдр, Мерлин и Артур; Йенсен и Гейр. Все они были усталые, напуганные. Особенно Бальдр. Теперь, без Ирреальности и Асгарда ему придется жить на Земле, привыкать к человеческой жизни. Но я видела на его лице смирение – он смирился с этим и, любовно глядя на Джессику, решил перетерпеть ради нее все это.
- Может, пойдем выпьем? - предложил Йенсен.
- А лучше напьемся до зеленых чертей, - поддержала его Гейр.
В голове возник вопрос «Кто мы теперь?». Стоит оглянуться назад, чтобы понять это. Стоит вспомнить все, произошедшее за эти два года. И, каким трудным оно не было, пережить.
(с) Конфликт Богов: Пастыри
Пните меня, чтобы я села за полноценное написание, а не пришедшие в голову отрывки калякала.