Склонность создавать себе все новые и новые круги ада | Друид Эребора
Название: Конфликт Богов
Часть 1 "Эмрис"
Автор: Bloody Brilliant
Первое появление: Ева (Джиллиан Евангелиста), Локи, Бальдр, Сигюн, Эрик Норманн, Один Всеотец, Мерлин, Артур, Немезида, Гермес, Афина, Аполлон
Состояние: Loading...
Размер: Миди (Midi)
Саммари: Но на тех берегах - переплетение стали и неба. А у мертвых в глазах - переплетение боли и гнева...стали и неба...боли и гнева...светом и ветром...на север, вы в сером, вы звери, на север..
Визуализации героев
Главы 1-4
Глава 5 "Мщение Локи"День Бальдра.
Так называли теперь начало весны и конец зимы. Природа перерождалась, обновлялась, а наследный принц Асгарда носил имя Бога Перерождения.
Традиции празднования остались в Асгарде на уровне средневековых. В Доме Богов пройдет несколько турниров и безобидных боев среди Богов. Кто-то опять будет возмущаться победой Тора, кто-то предпочтет не связываться с Богом Грома, а сам Тор напьется до беспамятства и попрется в Йотунхейм. Только существует один нюанс – Йотунхейм закрыт от власти Богов и людей. Он опять перелетит в Антарктиду и будет пугать бедных пингвинов пьяными песнями и угрозами, цитирую: «разнести все к такой-то матери, чтобы этим синемордым тошно стало».
И каждый праздник одно и то же.
Моя задаче на празднике являть собой нынешнее положение дел Пантеона. Я должна быть красива, элегантна, не хмуриться, но запрещается танцевать и придаваться бессмысленным развлечениям, которым придаются другие. Моя одежда должна сочетать в себе женское начало, олицетворяющее меня, и мужское, олицетворяющее Пантеон.
Итак, я стояла перед зеркалом в зеленом платье длиной до пола, сверху – золотая кота без рукавов, расписанная серебряной нитью, и зеленый плащ с капюшоном, расшитый уже золотыми нитями. Волосы я оставила заплетенными в простую косу – мне не разрешалось распускать волосы в Асгарде, эта привилегия лишь у Богинь. Золотой пояс с вставленными изумрудами и бриллиантами красовался на талии. К поясу я прикрепила золотые ножны Калибурна с мечом внутри. На рукоятке меча красовались мелкие рубины, выделяющиеся на фоне моего зеленого одеяния. Мои Боги еще не знают об этом подарке Мерлина. Я расскажу им, но позже. Для начала мне нужно разобраться с Олимпийцами и не ввергнуть Европу в пучину новой войны.
Я всегда стояла по правую руку от Одина Всеотца, сидящего на большом каменном троне. Облаченный в свои старые доспехи, Отец Дружин высказывал тем свою консервативность по отношению к одежде. Изредка его видели в дорогом костюме или в рубашке и джинсах. Даже людям он являлся в своей излюбленной кольчуге и плаще с меховой оторочкой. Как-то раз даже рогатый шлем умудрился одеть. Его жена Фригг, сидевшая сейчас по левую руку от него, каждый раз являлась мне в новом платье. Она одна из тех божеств, что тесно контактируют с людьми. У Фригг есть свой стилист из рода людей, а также визажист и парикмахер. Не то чтобы она не доверяла своим подопечным Богиням, но ей хотелось нового видения себя. Фригг считала, что именно люди с их неограниченной фантазией, могут дать ей то, что она хочет. И действительно! Ведущие модельеры Мидгарда присылали ей свои самые изысканные наряды, а всемирно известному Карлу Лагерфельду даже удалось получить благословение Фригг и некоторые эскизы из асгардской библиотеки.
Многие Богини предались «полету гуманизации», как мы называем желание Богов быть ближе к людям, и сейчас более половины из них кружили по большому залу в платье от Диор, Эррера, Лагерфельда, Кардена и Лорана. А на ногах у всех были лубутены. Богини любили Кристиана Лубутена безвозмездно, часто навещая его и его мастерские. И все они были прекрасны. Но я выделяла всегда среди них лишь одну Богиню. Для меня она являла собой эталон красоты и очарования. Даже Фригг меркла в моих глазах, когда появлялась она. Я не знаю иного объяснения моей большой привязанности к ней, кроме вины. Муж этой Богини часто заглядывался на меня.
Богиню зовут Сигюн, и сегодня она в платье нежно-голубого цвета с вставками из золотой ткани. На голове незамысловатая прическа и диадема. Сейчас она танцевала с незнакомым мне эйнхенерием, выпущенными из Вальгаллы на один день. Павшие воины вели себя сегодня более чем прилично, по сравнению с прошлыми годами. Сигюн искренне веселилась, смеялась и общалась. Я всегда ей завидовала в этом плане. У нее нет отягощающих обязанностей, которые даже сейчас не могут отойти на второй план. Я бы хотела отдыхать подобно ей, но долг прежде всего. Я всегда это знала, и я всегда его выполняла. В этом мое предназначение.
Где же Локи? Чего он ждет?
Я нервничала. Никогда не угадаешь очередную выходку трикстера, но сегодня, славься Мерлин, я была на шаг впереди. Я пыталась поговорить с Всеотцом уже три раза, но все эти три раза он отсылал меня взашей, мол, я не вовремя. Я попыталась найти второго адекватного Бога в Асгарде – Бальдра – но его нигде не видели, а входить в крыло Богов сегодня запрещено.
- Всеотец, позвольте обратиться, - наклонилась я к уху Одина.
- Чего тебе, Ева? – Верховный Бог был чем-то недоволен, но я не могла сказать чем.
И тут меня осенило. Я же Эмрис, тролль вас побери! Я могу читать мысли Богов.
- Всеотец, это по поводу Локи, - сказала я, сосредотачиваясь на метафизической ауре Отца Дружин.
Метафизика его тела бушевала и чувствовала чужое вмешательство, но не мое. Я видела как соприкасаются синие волны Всеотца с чьими-то сильными волнами оранжевого цвета. Я ойкнула. Олимпийцы здесь.
- Он опять что-то натворил? – тихо прохрипел Один. – Иначе, отчего здесь взяться Аполлону и его свите?
Я пошла по метафизической оранжевой нити. Она вела меня к источнику, находившемуся в толпе танцующих Богинь, Богов, валькирий и эйнхериев. Я шла довольно долго. Зал уже заканчивался, когда я со всей силы ударилась о толстенный метафизический щит того же оранжевого цвета, что и нить. От удара меня выбросило в реальность. Я посмотрела в тот угол, куда меня привела нить и ясно увидела три фигуры: две мужские в черных костюмах, одну женскую в сине-зеленом юбочном костюме. Я узнала Аполлона – белокурого мужчину с трехдневной щетиной и лучезарной улыбкой. Он шуточно отсалютовал мне, когда увидел мой пристальный взгляд. Гермес – второй мужчина с хитрющей ухмылкой, и своим любимым значком на галстуке: он символизировал жезл, который Гермес утратил на Рассвете Богов. «Привет, Ева», - мысленно передал он мне приветствие. Я лишь незадачливо кивнула и изобразила на лице вялую улыбку. А женщиной была Афина – Богиня Мудрости с четвертым или пятым размером груди и настолько огненными волосами, что жарко становится. Она скрестила руки под грудью и озадаченно смотрела вокруг. Заметив мое присутствие, она кратко кивнула мне, и я кивнула в ответ.
Олимпийцы начали плавное передвижение через поток якобы не замечающих их асгардианцев к трону Одина.
- Всеотец, что бы вы ни решили, я на вашей стороне. Локи поступил нагло, безответственно и казнь сейчас самое ничтожное из того, что он заслужил.
Моя речь была торопливой и путающейся. Я волновалась перед встречей со столь мощными силами Олимпа.
- Ева, ты что-то знаешь? – удивился Всеотец и посмотрел мне в глаза.
Я кивнула и уже раскрыла рот, чтобы ответить, но резкий звук фанфар оглушил меня, и я упала на колени, закрывая уши руками. Богам хоть бы что, а у меня начинали трещать барабанные перепонки. И когда фанфары стихли, танцы резко прекратились, а на середину зала вышел Локи со своей избранницей. Как ни прискорбно говорить, но это не Сигюн. Локи вообще свою жену давно не навещал и не видел детей. Жена Бога Огня стояла в самой толпе, скрывая свою боль за фальшивой гримасой ужаса. Мне хотелось чем-нибудь ее утешить, но в том и проблема, что я была одной из причин ее горя. Я предпочла отмалчиваться в стороне, отказывая Локи во всех его безрассудных предложениях. Олимпийское трио остановилось у ступеней, ведущих к трону Всеотца, и замерло, поддавшись общему негодованию. А вот на лице Гермеса застыло какое-то холодное, но дружелюбное выражение. Локи смотрел на него со схожим чувством, и тут до моего тугого ума дошло.
Локи и Гермес старые добрые заклятые друзья! Мне об этом рассказывал сам Локи, но это вылетело из моей головы. Такой важный факт. Докажи я этот факт до появления здесь олимпийцев, можно было бы обсудить это с Зевсом в открытую, где Гермес тоже выступил бы предателем, а страшный конфликт был бы исчерпан.
Я поднималась с пола, мысленно ругая себя всеми возможными выражениями, на которые была способна моя фантазия. Так Локи удалось незаметно выкрасть Немезиду! Так он ушел от непосредственного гнева Олимпийцев! Мне нужно было сегодня ночью, после рассказа Мерлина, обратиться к Гермесу, воззвать к нему и выяснить такую причину его поступка. Может он и утаивал ее, но я здесь читаю мысли Богов, и я бы узнала всю правду. Но сейчас Локи поставил на него свой ментальный хтонический блок, и я бессильна.
У меня подкашивались колени от осознания того, что через считанные секунды Олимпийцы объявят войну Асгарду, а я не смогу высказать ни одного стоящего положения, чтобы остановить это. И где мой пресловутый талант, о котором так часто говорил Эрик?
Калибурн на моем поясе слегка загудел, но, по реакции присутствующих, это услышала только я, а затем голос Морганы в моей голове:
- Брак, - эхом отозвался он в моей голове. – Брак этих двух должен отложить конфликт на некоторое время.
- Локи не согласится, - мысленно отвечала я ей.
- Его никто не будет спрашивать. Это ему наказание. Сущий ад, не так ли?
- Но Сигюн… - не унималась я.
- Она переживает за него только будучи его женой. У нее уже давно сердце лежит к одному из ваших волков.
Древние мифические волки – Фенрир и его брат Гарм, Гери и его брат Фреки, Сколь и его брат Хати – на Рассвете Богов приняли человеческие облики, искупили вину перед Всеотцом (точнее лишь Фенрир и Гарм) и стали элитным подразделением асгардианских воинов, которым доверяли лишь самые опасные дела. Не так давно Гери и Фреки стали личной стражей Всеотца, сейчас стоявшие в тени его трона с оружием наголо. Фенрир, Гарм и присоединившийся к ним Йормунганд – бывший мировой змей сейчас также имел облик человека и был прощен Одином – предпочитали жить в Мидгарде тайно и следить за всем происходящим там. Сколь и Хати же жили на Аляске, с незапамятных времен принадлежавшей Асгарду, и являли собой закон и порядок. Раз в полгода кто-то из них приезжал к Всеотцу с докладом, но никогда вдвоем.
- Моргана, но кого ты имеешь в виду? – я недоумевала. – Чтобы Сигюн избрала себе кого-то из этих неотесанных…
Вообще-то они не были неотесанными, просто очень мужественными, мужчинами со своими специфическими шутками. Я это знаю лишь потому, что эти трое часто приползали ко мне без повода и были моими лучшими друзьями. Это было до того как я стала жить с Эриком.
- Думай и наблюдай, Эмрис. Но послушай моего совета.
Меч перестал дрожать, а голос ушел из моего сознания.
Локи представил всем свою спутницу:
- Хочу представить вам мою фаворитку и почетную гостью этого бала – Немезиду Олимпийскую.
По залу прокатился недовольный ропот. Богиня откинула фату, покрывающую ее лицо, и лучезарно улыбнулась. Я слегка расстроилась, не увидев ничего примечательного в этой Богине. Что-то должно было привлечь Локи. Кроме желания навредить, конечно же.
В тот же миг Апполон подошел к Одину и протянул свиток.
- Объявление войны, - прошептал он.
Один схватил свиток и указал на дверь позади своего трона.
- Пройдемте в зал переговоров, - спокойным тоном сказал Всеотец и указал рукой на дверь.
Олимпийцы поклонились и с удовольствием приняли приглашение Отца Дружин. Когда те скрылись за резной дверью, он подошел к Фреки и что-то прошептал ему. Фригг взволнованно поднялась и подошла к мужу:
- Что они от нас хотят?
- Ничего, дорогая, обычный визит вежливости.
Он успокоил жену и кивком приказал мне следовать за ним. Я повиновалась, ощущая тяжесть в ногах. Калибурн опять задрожал, и в голове зазвучал голос Артура.
- Давно не виделись, Ева! Позволишь посидеть в твоей голове и послушать разговор?
- А если заметят? – спросила я.
- Я же ученик самого Мерлина, - рассмеялся Артур. – Я умаю обходить такие незначительные препятствия, как мудрость Афины и наблюдательность Гермеса. Просто веди себя естественно, следи за их аурой и мыслями, а Экскалибур придерживай рукой, чтобы он не сильно гудел.
Я согласилась и сделала все, как он просил.
- О какой войне вы говорите? – заорал Один, как только я закрыла дверь. – Вы амброзии объелись на своих облачках?
Олимпийцы приняли это со странным спокойствием и говорить стал Аполлон.
- Всеотец, мы понимаем твой гнев. Но Кодекс Богов, о котором ты говорил столько веков, который создавался нами и вами, нарушился именно вашим Богом, вашим слугой, Отец Дружин!
Один со всей силы ударил кулаком о стол. Я подпрыгнула на месте, а Гермес на это только улыбнулся. Стол чудом не развалился.
- Этот трикстер еще получит свое наказание, но его выходка не стоит войны!
- Позвольте не согласиться, - воистину Аполлон не говорил, а пел. – Если бы он захотел взять фаворитку на законных основаниях, спросив дозволения у Зевса, то, возможно, мы и согласились бы отдать ее на некоторых условиях, но так…
Однако, мне предстояло слушать их мысли, а не млеть от красивого голоса. Я сосредоточилась, Артур помог мне поймать нужную волну, и незаметно проникла в мысли Аполлона.
«…искренне верю, что Всеотец говорит правду, и он не знал о выходке Локи. Но, к несчастью наших Пантеонов, Зевс непреклонен в своем решении. Я последую за Громовержцем куда угодно, даже в пекло войны…»
Он верит в виновность Локи, но попытается отговорить от войны. Теперь голова Афины.
«…я здесь лишь символом будущей войны. Если бы Ареса выбрали вместо меня, мы бы уже воевали и подсчитывали убытки. Арес не знает ничего в таких тонкостях, как тактика и стратегия. Ему лишь бы побольше крови пролить. Если все же война грядет, моя кровь и мое слово станут залогами справедливости и мудрости со стороны нашего Пантеона…»
Какой же талант скрывается за этими грудями! Я присвистнула. Артур присвистнул за мной в моей голове. А теперь самое сложное – голова Гермеса. Если только ментальный щит Локи не работает и здесь.
- Долбанная хтоника, - озвучил нашу общую мысль Артур.
«…я знаю, что ты сейчас в моей голове, Ева. Я знаю, что ты меня слышишь. Мне бы скрывать свои мысли, напевая что-то из Гомера, но я хочу, чтобы ты прочла правду. Я слышал, что ты талантливый и сильный Эмрис, Локи тебя хвалил. Хочу сказать, что я под впечатлением от тебя и твоего хладнокровия. Неужели поджилки не трясутся? Ты же не можешь ничего предъявить своему Богу. Ты читаешь наши мысли, но видишь в них лишь искреннюю невинность. Мы не хотим объявлять войну, но нам приходится. А вы не можете отговорить нас от войны. Если вы примете это предложение, то агрессорами будут считать вас, а не нас. А теперь послушай мой совет, Ева: верни Немезиду любым известным тебе способом. И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше…»
Меня выбросило из его сознания. Мой талант встретился со хтоническим щитом, вошедшего Локи. За ним следовала Немезида, а затем Фреки привел Вёр – Богиню Всеведения.
- Сейчас начнется потеха, - протянул Артур.
Я была с ним согласна. Аполлон закончил свою долгую речь, от которой Один слегка успокоился и начал все воспринимать трезво, без пелены гнева.
- Я не хочу этой войны, - сказал он. – Хоть я в прошлом и любил ожесточенные бои до последней капли крови. Сейчас у меня нет сил на это, и согласиться я не могу.
- Иного выхода нет, - бархатным голоском пропела Афина.
- Нет, - вмешалась Вёр. – В этой комнате есть решение.
Она посмотрела на меня, и ее примеру последовали остальные. Взгляд Локи был самый наглый, а взгляд Одина самый просящий. Меня умоляет Всеотец!
- Кому расскажи – не поверят, - хохотнул Артур.
- Есть решение, - повторилась Вёр.
А в голове у меня лишь слова Морганы о браке.
- Пусть заключат брак, и их наследник или наследница будет возвращена на Олимп.
Глаза Отца Дружин светились от счастья.
- Я знал, что ты не подведешь меня, Эмрис. Спасибо тебе.
- Вот уж нет! – запротестовал Локи. – Я не стану жениться. К тому же, у меня уже есть жена.
В зал переговоров влетела Сигюн. Она стала рядом со Всеотцом и сказала во всеуслышание:
- Мы с Локи уже давно не муж и жена. После Рассвета он сообщил мне, что не желает повторно становиться моим мужем и мучить меня. Мы говорили всем, что мы семья лишь из-за уважения к старым традициям.
- Это правда? – спросил у него Всеотец.
- Нет, - покачал головой Бог Огня.
- Эмрис!
Один хотел, чтобы я прочла его мысли, но я здесь бессильна. Тогда я решила прочесть мысли Сигюн. Локи сразу сообразил, но не успел перенести свой щит с Гермеса на Сигюн. Я прочла в ее голове истину:
«…правда…»
- Она говорит правду, Один. Локи и Сигюн не семья в этом поколении. Локи может свободно вступить в брак по вашему приказу, а Сигюн вольна выбрать себе мужа.
- Разве не наоборот? – подошел ко мне Гермес.
- Локи виновен в краже Богини, а Сигюн в прошлом поколении сделала слишком много самопожертвований, чтобы сейчас не избрать себе мужа по вкусу.
Аполлон протянул руку Одину в знак солидарности.
- Полагаю, мы еще увидимся на столь знаменательном событии? – спросил Бог Солнца.
- Согласен, - Один с удовольствием пожал его ладонь.
Тут в разговор встряла Вёр.
- Вы увидитесь, Повелитель, но это произойдет не здесь. И не на их территории. Вы встретитесь в Праге, но чтобы обсудить все тот же разговор о войне. И в Праге вам на помощь придут союзные Пантеоны. Кто-то в этой комнате сказал неправду. Я вижу это, но не от меня вы должны это узнать. А теперь позвольте мне уйти, я сказала слишком много.
Всеотец попросил Фреки проводить ее, после чего с улыбкой до ушей отправился провожать олимпийцев. Ушли все. А вот я осталась, намереваясь поговорить с Артуром наедине. Однако, Локи никуда не торопился
- Он разозлен, - шепнул Артур и его присутствие начало ослабевать. – Я попозже заскочу.
И с хлопком он исчез из моей головы.
Локи медленно ходил туда-сюда передо мной, выказывая свое недовольство сжимающимися в кулаки ладонями.
- Я спас тебе жизнь вчера утром, а ты решила меня на вечную муку опрокинуть?
- Ты подставил наш Пантеон под удар, когда решил удовлетворить свою вредность. Мне надоело терпеть твои выходки, и ты получил по заслугам. Мне искренне жаль Немезиду, ей придется родить ребенка от такого ублюдка!
Сама не знаю почему у меня вырвались такие слова. Просто я хотела сказать это уже давно, и я просто сказала. Локи со всей силы ударил меня по щеке тыльной стороной ладони. Я тут же схватилась за меч, но Бог Огня был быстрее – он взял мои руки и держал их за тоненькие запястья одной своей левой. Свободной правой рукой трикстер провел по моей косе, а затем по щеке и пошел вниз, по шее.
- Я хотел тебя сделать своей женой.
- Я бы все равно не согласилась. Под угрозой смерти не согласилась бы.
Правая рука сжала мой подбородок.
- Это мы еще посмотрим!
Он отпустил меня. Я все же выхватила Калибурн и неуклюже направила в грудь Локи. Меч был тяжеловат и непривычен моей руке. Тот лишь рассмеялся.
- Когда научишься им владеть, тогда и можешь угрожать. А сейчас – это всего лишь игрушка!
Меч по-знакомому загудел. В разум ворвался яростный голос Морганы:
- Игрушка?! Это тебе не игрушка, двуличный мерзавец!
Она завопила и вложила всю свою силу, что могла передать ментально, в мою руку и взмахнула мечом. Мы рассекли лицо трикстера – от правой щеки до левого уха. Моргана, почувствовав слабость, исчезла, а я потихоньку осела на пол, откладывая меч в сторону. Локи улыбнулся, трогая рану на лице.
- Твое счастье, что ты неприкосновенна. Иначе я бы уже оттрахал тебя и убил.
Это звучало страшно. Действительно страшно. Затем Бог Огня рассмеялся своим маниакально-шизофреничным смехом и ушел, громко хлопнув дверью. Я осталась сидеть на полу, собирая остатки своего самолюбия.
В конце концов, на какое-то время я отсрочила войну.
Только почему мне от этого не легче?
Часть 1 "Эмрис"
Автор: Bloody Brilliant
Первое появление: Ева (Джиллиан Евангелиста), Локи, Бальдр, Сигюн, Эрик Норманн, Один Всеотец, Мерлин, Артур, Немезида, Гермес, Афина, Аполлон
Состояние: Loading...
Размер: Миди (Midi)
Саммари: Но на тех берегах - переплетение стали и неба. А у мертвых в глазах - переплетение боли и гнева...стали и неба...боли и гнева...светом и ветром...на север, вы в сером, вы звери, на север..
Визуализации героев
Главы 1-4
Глава 5 "Мщение Локи"День Бальдра.
Так называли теперь начало весны и конец зимы. Природа перерождалась, обновлялась, а наследный принц Асгарда носил имя Бога Перерождения.
Традиции празднования остались в Асгарде на уровне средневековых. В Доме Богов пройдет несколько турниров и безобидных боев среди Богов. Кто-то опять будет возмущаться победой Тора, кто-то предпочтет не связываться с Богом Грома, а сам Тор напьется до беспамятства и попрется в Йотунхейм. Только существует один нюанс – Йотунхейм закрыт от власти Богов и людей. Он опять перелетит в Антарктиду и будет пугать бедных пингвинов пьяными песнями и угрозами, цитирую: «разнести все к такой-то матери, чтобы этим синемордым тошно стало».
И каждый праздник одно и то же.
Моя задаче на празднике являть собой нынешнее положение дел Пантеона. Я должна быть красива, элегантна, не хмуриться, но запрещается танцевать и придаваться бессмысленным развлечениям, которым придаются другие. Моя одежда должна сочетать в себе женское начало, олицетворяющее меня, и мужское, олицетворяющее Пантеон.
Итак, я стояла перед зеркалом в зеленом платье длиной до пола, сверху – золотая кота без рукавов, расписанная серебряной нитью, и зеленый плащ с капюшоном, расшитый уже золотыми нитями. Волосы я оставила заплетенными в простую косу – мне не разрешалось распускать волосы в Асгарде, эта привилегия лишь у Богинь. Золотой пояс с вставленными изумрудами и бриллиантами красовался на талии. К поясу я прикрепила золотые ножны Калибурна с мечом внутри. На рукоятке меча красовались мелкие рубины, выделяющиеся на фоне моего зеленого одеяния. Мои Боги еще не знают об этом подарке Мерлина. Я расскажу им, но позже. Для начала мне нужно разобраться с Олимпийцами и не ввергнуть Европу в пучину новой войны.
Я всегда стояла по правую руку от Одина Всеотца, сидящего на большом каменном троне. Облаченный в свои старые доспехи, Отец Дружин высказывал тем свою консервативность по отношению к одежде. Изредка его видели в дорогом костюме или в рубашке и джинсах. Даже людям он являлся в своей излюбленной кольчуге и плаще с меховой оторочкой. Как-то раз даже рогатый шлем умудрился одеть. Его жена Фригг, сидевшая сейчас по левую руку от него, каждый раз являлась мне в новом платье. Она одна из тех божеств, что тесно контактируют с людьми. У Фригг есть свой стилист из рода людей, а также визажист и парикмахер. Не то чтобы она не доверяла своим подопечным Богиням, но ей хотелось нового видения себя. Фригг считала, что именно люди с их неограниченной фантазией, могут дать ей то, что она хочет. И действительно! Ведущие модельеры Мидгарда присылали ей свои самые изысканные наряды, а всемирно известному Карлу Лагерфельду даже удалось получить благословение Фригг и некоторые эскизы из асгардской библиотеки.
Многие Богини предались «полету гуманизации», как мы называем желание Богов быть ближе к людям, и сейчас более половины из них кружили по большому залу в платье от Диор, Эррера, Лагерфельда, Кардена и Лорана. А на ногах у всех были лубутены. Богини любили Кристиана Лубутена безвозмездно, часто навещая его и его мастерские. И все они были прекрасны. Но я выделяла всегда среди них лишь одну Богиню. Для меня она являла собой эталон красоты и очарования. Даже Фригг меркла в моих глазах, когда появлялась она. Я не знаю иного объяснения моей большой привязанности к ней, кроме вины. Муж этой Богини часто заглядывался на меня.
Богиню зовут Сигюн, и сегодня она в платье нежно-голубого цвета с вставками из золотой ткани. На голове незамысловатая прическа и диадема. Сейчас она танцевала с незнакомым мне эйнхенерием, выпущенными из Вальгаллы на один день. Павшие воины вели себя сегодня более чем прилично, по сравнению с прошлыми годами. Сигюн искренне веселилась, смеялась и общалась. Я всегда ей завидовала в этом плане. У нее нет отягощающих обязанностей, которые даже сейчас не могут отойти на второй план. Я бы хотела отдыхать подобно ей, но долг прежде всего. Я всегда это знала, и я всегда его выполняла. В этом мое предназначение.
Где же Локи? Чего он ждет?
Я нервничала. Никогда не угадаешь очередную выходку трикстера, но сегодня, славься Мерлин, я была на шаг впереди. Я пыталась поговорить с Всеотцом уже три раза, но все эти три раза он отсылал меня взашей, мол, я не вовремя. Я попыталась найти второго адекватного Бога в Асгарде – Бальдра – но его нигде не видели, а входить в крыло Богов сегодня запрещено.
- Всеотец, позвольте обратиться, - наклонилась я к уху Одина.
- Чего тебе, Ева? – Верховный Бог был чем-то недоволен, но я не могла сказать чем.
И тут меня осенило. Я же Эмрис, тролль вас побери! Я могу читать мысли Богов.
- Всеотец, это по поводу Локи, - сказала я, сосредотачиваясь на метафизической ауре Отца Дружин.
Метафизика его тела бушевала и чувствовала чужое вмешательство, но не мое. Я видела как соприкасаются синие волны Всеотца с чьими-то сильными волнами оранжевого цвета. Я ойкнула. Олимпийцы здесь.
- Он опять что-то натворил? – тихо прохрипел Один. – Иначе, отчего здесь взяться Аполлону и его свите?
Я пошла по метафизической оранжевой нити. Она вела меня к источнику, находившемуся в толпе танцующих Богинь, Богов, валькирий и эйнхериев. Я шла довольно долго. Зал уже заканчивался, когда я со всей силы ударилась о толстенный метафизический щит того же оранжевого цвета, что и нить. От удара меня выбросило в реальность. Я посмотрела в тот угол, куда меня привела нить и ясно увидела три фигуры: две мужские в черных костюмах, одну женскую в сине-зеленом юбочном костюме. Я узнала Аполлона – белокурого мужчину с трехдневной щетиной и лучезарной улыбкой. Он шуточно отсалютовал мне, когда увидел мой пристальный взгляд. Гермес – второй мужчина с хитрющей ухмылкой, и своим любимым значком на галстуке: он символизировал жезл, который Гермес утратил на Рассвете Богов. «Привет, Ева», - мысленно передал он мне приветствие. Я лишь незадачливо кивнула и изобразила на лице вялую улыбку. А женщиной была Афина – Богиня Мудрости с четвертым или пятым размером груди и настолько огненными волосами, что жарко становится. Она скрестила руки под грудью и озадаченно смотрела вокруг. Заметив мое присутствие, она кратко кивнула мне, и я кивнула в ответ.
Олимпийцы начали плавное передвижение через поток якобы не замечающих их асгардианцев к трону Одина.
- Всеотец, что бы вы ни решили, я на вашей стороне. Локи поступил нагло, безответственно и казнь сейчас самое ничтожное из того, что он заслужил.
Моя речь была торопливой и путающейся. Я волновалась перед встречей со столь мощными силами Олимпа.
- Ева, ты что-то знаешь? – удивился Всеотец и посмотрел мне в глаза.
Я кивнула и уже раскрыла рот, чтобы ответить, но резкий звук фанфар оглушил меня, и я упала на колени, закрывая уши руками. Богам хоть бы что, а у меня начинали трещать барабанные перепонки. И когда фанфары стихли, танцы резко прекратились, а на середину зала вышел Локи со своей избранницей. Как ни прискорбно говорить, но это не Сигюн. Локи вообще свою жену давно не навещал и не видел детей. Жена Бога Огня стояла в самой толпе, скрывая свою боль за фальшивой гримасой ужаса. Мне хотелось чем-нибудь ее утешить, но в том и проблема, что я была одной из причин ее горя. Я предпочла отмалчиваться в стороне, отказывая Локи во всех его безрассудных предложениях. Олимпийское трио остановилось у ступеней, ведущих к трону Всеотца, и замерло, поддавшись общему негодованию. А вот на лице Гермеса застыло какое-то холодное, но дружелюбное выражение. Локи смотрел на него со схожим чувством, и тут до моего тугого ума дошло.
Локи и Гермес старые добрые заклятые друзья! Мне об этом рассказывал сам Локи, но это вылетело из моей головы. Такой важный факт. Докажи я этот факт до появления здесь олимпийцев, можно было бы обсудить это с Зевсом в открытую, где Гермес тоже выступил бы предателем, а страшный конфликт был бы исчерпан.
Я поднималась с пола, мысленно ругая себя всеми возможными выражениями, на которые была способна моя фантазия. Так Локи удалось незаметно выкрасть Немезиду! Так он ушел от непосредственного гнева Олимпийцев! Мне нужно было сегодня ночью, после рассказа Мерлина, обратиться к Гермесу, воззвать к нему и выяснить такую причину его поступка. Может он и утаивал ее, но я здесь читаю мысли Богов, и я бы узнала всю правду. Но сейчас Локи поставил на него свой ментальный хтонический блок, и я бессильна.
У меня подкашивались колени от осознания того, что через считанные секунды Олимпийцы объявят войну Асгарду, а я не смогу высказать ни одного стоящего положения, чтобы остановить это. И где мой пресловутый талант, о котором так часто говорил Эрик?
Калибурн на моем поясе слегка загудел, но, по реакции присутствующих, это услышала только я, а затем голос Морганы в моей голове:
- Брак, - эхом отозвался он в моей голове. – Брак этих двух должен отложить конфликт на некоторое время.
- Локи не согласится, - мысленно отвечала я ей.
- Его никто не будет спрашивать. Это ему наказание. Сущий ад, не так ли?
- Но Сигюн… - не унималась я.
- Она переживает за него только будучи его женой. У нее уже давно сердце лежит к одному из ваших волков.
Древние мифические волки – Фенрир и его брат Гарм, Гери и его брат Фреки, Сколь и его брат Хати – на Рассвете Богов приняли человеческие облики, искупили вину перед Всеотцом (точнее лишь Фенрир и Гарм) и стали элитным подразделением асгардианских воинов, которым доверяли лишь самые опасные дела. Не так давно Гери и Фреки стали личной стражей Всеотца, сейчас стоявшие в тени его трона с оружием наголо. Фенрир, Гарм и присоединившийся к ним Йормунганд – бывший мировой змей сейчас также имел облик человека и был прощен Одином – предпочитали жить в Мидгарде тайно и следить за всем происходящим там. Сколь и Хати же жили на Аляске, с незапамятных времен принадлежавшей Асгарду, и являли собой закон и порядок. Раз в полгода кто-то из них приезжал к Всеотцу с докладом, но никогда вдвоем.
- Моргана, но кого ты имеешь в виду? – я недоумевала. – Чтобы Сигюн избрала себе кого-то из этих неотесанных…
Вообще-то они не были неотесанными, просто очень мужественными, мужчинами со своими специфическими шутками. Я это знаю лишь потому, что эти трое часто приползали ко мне без повода и были моими лучшими друзьями. Это было до того как я стала жить с Эриком.
- Думай и наблюдай, Эмрис. Но послушай моего совета.
Меч перестал дрожать, а голос ушел из моего сознания.
Локи представил всем свою спутницу:
- Хочу представить вам мою фаворитку и почетную гостью этого бала – Немезиду Олимпийскую.
По залу прокатился недовольный ропот. Богиня откинула фату, покрывающую ее лицо, и лучезарно улыбнулась. Я слегка расстроилась, не увидев ничего примечательного в этой Богине. Что-то должно было привлечь Локи. Кроме желания навредить, конечно же.
В тот же миг Апполон подошел к Одину и протянул свиток.
- Объявление войны, - прошептал он.
Один схватил свиток и указал на дверь позади своего трона.
- Пройдемте в зал переговоров, - спокойным тоном сказал Всеотец и указал рукой на дверь.
Олимпийцы поклонились и с удовольствием приняли приглашение Отца Дружин. Когда те скрылись за резной дверью, он подошел к Фреки и что-то прошептал ему. Фригг взволнованно поднялась и подошла к мужу:
- Что они от нас хотят?
- Ничего, дорогая, обычный визит вежливости.
Он успокоил жену и кивком приказал мне следовать за ним. Я повиновалась, ощущая тяжесть в ногах. Калибурн опять задрожал, и в голове зазвучал голос Артура.
- Давно не виделись, Ева! Позволишь посидеть в твоей голове и послушать разговор?
- А если заметят? – спросила я.
- Я же ученик самого Мерлина, - рассмеялся Артур. – Я умаю обходить такие незначительные препятствия, как мудрость Афины и наблюдательность Гермеса. Просто веди себя естественно, следи за их аурой и мыслями, а Экскалибур придерживай рукой, чтобы он не сильно гудел.
Я согласилась и сделала все, как он просил.
- О какой войне вы говорите? – заорал Один, как только я закрыла дверь. – Вы амброзии объелись на своих облачках?
Олимпийцы приняли это со странным спокойствием и говорить стал Аполлон.
- Всеотец, мы понимаем твой гнев. Но Кодекс Богов, о котором ты говорил столько веков, который создавался нами и вами, нарушился именно вашим Богом, вашим слугой, Отец Дружин!
Один со всей силы ударил кулаком о стол. Я подпрыгнула на месте, а Гермес на это только улыбнулся. Стол чудом не развалился.
- Этот трикстер еще получит свое наказание, но его выходка не стоит войны!
- Позвольте не согласиться, - воистину Аполлон не говорил, а пел. – Если бы он захотел взять фаворитку на законных основаниях, спросив дозволения у Зевса, то, возможно, мы и согласились бы отдать ее на некоторых условиях, но так…
Однако, мне предстояло слушать их мысли, а не млеть от красивого голоса. Я сосредоточилась, Артур помог мне поймать нужную волну, и незаметно проникла в мысли Аполлона.
«…искренне верю, что Всеотец говорит правду, и он не знал о выходке Локи. Но, к несчастью наших Пантеонов, Зевс непреклонен в своем решении. Я последую за Громовержцем куда угодно, даже в пекло войны…»
Он верит в виновность Локи, но попытается отговорить от войны. Теперь голова Афины.
«…я здесь лишь символом будущей войны. Если бы Ареса выбрали вместо меня, мы бы уже воевали и подсчитывали убытки. Арес не знает ничего в таких тонкостях, как тактика и стратегия. Ему лишь бы побольше крови пролить. Если все же война грядет, моя кровь и мое слово станут залогами справедливости и мудрости со стороны нашего Пантеона…»
Какой же талант скрывается за этими грудями! Я присвистнула. Артур присвистнул за мной в моей голове. А теперь самое сложное – голова Гермеса. Если только ментальный щит Локи не работает и здесь.
- Долбанная хтоника, - озвучил нашу общую мысль Артур.
«…я знаю, что ты сейчас в моей голове, Ева. Я знаю, что ты меня слышишь. Мне бы скрывать свои мысли, напевая что-то из Гомера, но я хочу, чтобы ты прочла правду. Я слышал, что ты талантливый и сильный Эмрис, Локи тебя хвалил. Хочу сказать, что я под впечатлением от тебя и твоего хладнокровия. Неужели поджилки не трясутся? Ты же не можешь ничего предъявить своему Богу. Ты читаешь наши мысли, но видишь в них лишь искреннюю невинность. Мы не хотим объявлять войну, но нам приходится. А вы не можете отговорить нас от войны. Если вы примете это предложение, то агрессорами будут считать вас, а не нас. А теперь послушай мой совет, Ева: верни Немезиду любым известным тебе способом. И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше…»
Меня выбросило из его сознания. Мой талант встретился со хтоническим щитом, вошедшего Локи. За ним следовала Немезида, а затем Фреки привел Вёр – Богиню Всеведения.
- Сейчас начнется потеха, - протянул Артур.
Я была с ним согласна. Аполлон закончил свою долгую речь, от которой Один слегка успокоился и начал все воспринимать трезво, без пелены гнева.
- Я не хочу этой войны, - сказал он. – Хоть я в прошлом и любил ожесточенные бои до последней капли крови. Сейчас у меня нет сил на это, и согласиться я не могу.
- Иного выхода нет, - бархатным голоском пропела Афина.
- Нет, - вмешалась Вёр. – В этой комнате есть решение.
Она посмотрела на меня, и ее примеру последовали остальные. Взгляд Локи был самый наглый, а взгляд Одина самый просящий. Меня умоляет Всеотец!
- Кому расскажи – не поверят, - хохотнул Артур.
- Есть решение, - повторилась Вёр.
А в голове у меня лишь слова Морганы о браке.
- Пусть заключат брак, и их наследник или наследница будет возвращена на Олимп.
Глаза Отца Дружин светились от счастья.
- Я знал, что ты не подведешь меня, Эмрис. Спасибо тебе.
- Вот уж нет! – запротестовал Локи. – Я не стану жениться. К тому же, у меня уже есть жена.
В зал переговоров влетела Сигюн. Она стала рядом со Всеотцом и сказала во всеуслышание:
- Мы с Локи уже давно не муж и жена. После Рассвета он сообщил мне, что не желает повторно становиться моим мужем и мучить меня. Мы говорили всем, что мы семья лишь из-за уважения к старым традициям.
- Это правда? – спросил у него Всеотец.
- Нет, - покачал головой Бог Огня.
- Эмрис!
Один хотел, чтобы я прочла его мысли, но я здесь бессильна. Тогда я решила прочесть мысли Сигюн. Локи сразу сообразил, но не успел перенести свой щит с Гермеса на Сигюн. Я прочла в ее голове истину:
«…правда…»
- Она говорит правду, Один. Локи и Сигюн не семья в этом поколении. Локи может свободно вступить в брак по вашему приказу, а Сигюн вольна выбрать себе мужа.
- Разве не наоборот? – подошел ко мне Гермес.
- Локи виновен в краже Богини, а Сигюн в прошлом поколении сделала слишком много самопожертвований, чтобы сейчас не избрать себе мужа по вкусу.
Аполлон протянул руку Одину в знак солидарности.
- Полагаю, мы еще увидимся на столь знаменательном событии? – спросил Бог Солнца.
- Согласен, - Один с удовольствием пожал его ладонь.
Тут в разговор встряла Вёр.
- Вы увидитесь, Повелитель, но это произойдет не здесь. И не на их территории. Вы встретитесь в Праге, но чтобы обсудить все тот же разговор о войне. И в Праге вам на помощь придут союзные Пантеоны. Кто-то в этой комнате сказал неправду. Я вижу это, но не от меня вы должны это узнать. А теперь позвольте мне уйти, я сказала слишком много.
Всеотец попросил Фреки проводить ее, после чего с улыбкой до ушей отправился провожать олимпийцев. Ушли все. А вот я осталась, намереваясь поговорить с Артуром наедине. Однако, Локи никуда не торопился
- Он разозлен, - шепнул Артур и его присутствие начало ослабевать. – Я попозже заскочу.
И с хлопком он исчез из моей головы.
Локи медленно ходил туда-сюда передо мной, выказывая свое недовольство сжимающимися в кулаки ладонями.
- Я спас тебе жизнь вчера утром, а ты решила меня на вечную муку опрокинуть?
- Ты подставил наш Пантеон под удар, когда решил удовлетворить свою вредность. Мне надоело терпеть твои выходки, и ты получил по заслугам. Мне искренне жаль Немезиду, ей придется родить ребенка от такого ублюдка!
Сама не знаю почему у меня вырвались такие слова. Просто я хотела сказать это уже давно, и я просто сказала. Локи со всей силы ударил меня по щеке тыльной стороной ладони. Я тут же схватилась за меч, но Бог Огня был быстрее – он взял мои руки и держал их за тоненькие запястья одной своей левой. Свободной правой рукой трикстер провел по моей косе, а затем по щеке и пошел вниз, по шее.
- Я хотел тебя сделать своей женой.
- Я бы все равно не согласилась. Под угрозой смерти не согласилась бы.
Правая рука сжала мой подбородок.
- Это мы еще посмотрим!
Он отпустил меня. Я все же выхватила Калибурн и неуклюже направила в грудь Локи. Меч был тяжеловат и непривычен моей руке. Тот лишь рассмеялся.
- Когда научишься им владеть, тогда и можешь угрожать. А сейчас – это всего лишь игрушка!
Меч по-знакомому загудел. В разум ворвался яростный голос Морганы:
- Игрушка?! Это тебе не игрушка, двуличный мерзавец!
Она завопила и вложила всю свою силу, что могла передать ментально, в мою руку и взмахнула мечом. Мы рассекли лицо трикстера – от правой щеки до левого уха. Моргана, почувствовав слабость, исчезла, а я потихоньку осела на пол, откладывая меч в сторону. Локи улыбнулся, трогая рану на лице.
- Твое счастье, что ты неприкосновенна. Иначе я бы уже оттрахал тебя и убил.
Это звучало страшно. Действительно страшно. Затем Бог Огня рассмеялся своим маниакально-шизофреничным смехом и ушел, громко хлопнув дверью. Я осталась сидеть на полу, собирая остатки своего самолюбия.
В конце концов, на какое-то время я отсрочила войну.
Только почему мне от этого не легче?
@темы: О творчестве, Бедному черту со своими принципами уже подобраться некуда, Бродский был прав, Конфликт Богов, Ориджинал